Советский Союз в достаточном количестве располагал всеми необходимыми природными ресурсами и материальными запасами для большой, длительной войны. Наша страна намного превосходила своего потенциального противника по количеству трудоспособного (и боеспособного) населения.
В СССР сложилась система всеобъемлющего контроля государства над гражданами; к 1940-м гг. психология жизни в «осажденной крепости» глубоко въелась в сознание большинства советских людей. Сталинская система обеспечивала гораздо большую производственную и боевую отдачу от всех республик Союза, чем мог получить нацистский режим от своей только что завоеванной лоскутной европейской империи. Всё это давало возможность СССР вести войну на истощение.
Соотношение уже имевшихся вооружений позволяло строить перед войной и более оптимистичные планы кампании против Германии. К лету 1941 г. Красная армия имела 22 тыс. танков (в вермахте — 5,5 тыс.); военно-воздушные силы СССР располагали 23 тыс. самолетов, в то время как ВВС Германии и всех ее союзников в общей сложности имели около 9 тыс. машин; 115 тыс. стволам советских артиллерийских орудий и минометов вермахт мог противопоставить лишь 88 тыс. единиц.
Уже в ходе европейской войны и германская, и советская армии начали оснащаться боевой техникой нового поколения (средние и тяжелые танки, новейшие типы самолетов). К лету 1941г. Красная армия не уступала вермахту в количестве самых современных боевых машин.
Обучение Красной армии, ее состав, организация и вооружение были, однако, рассчитаны на ведение наступательной войны. Советская военная доктрина вполне укладывалась в популярную формулу тех предвоенных лет: «бить врага на его собственной территории, малой кровью, могучим ударом».
Слабой стороной Красной армии была недостаточная профессиональная подготовленность ее офицерского корпуса (около 40 % советских командиров к 1941 г. не окончили даже средних военных училищ). То же самое можно сказать и о подготовке специалистов в тех родах войск, которые в короткий срок стали массовыми (летчики, танкисты).
Сходными чертами отличалась и военная доктрина Германии. Сильной стороной вермахта были высокий профессионализм офицеров, внутренняя организованность и хорошая выучка всех родов войск. Тем не менее для Гитлера нападение на такого колосса, как СССР, было делом крайне рискованным и по объективным, здравым расчетам сулило очень небольшие шансы на успех.
Даже сосредоточив на советской границе 3/4 собственных вооруженных сил и прибавив к ним армии своих союзников, Германия не могла добиться равенства сил с противостоявшей ей Красной армией, особенно в технике.
Стратегических резервов, материалов и боеприпасов для ведения столь большой войны в Германии явно не хватало, и взять их было неоткуда, кроме как на захваченной территории противника. При таком неблагоприятном соотношении сил расчет мог строиться только на ошеломляющей внезапности нападения и абсолютной неготовности советских войск к обороне собственной территории от неожиданной агрессии.
План операции «Барбаросса» предусматривал именно такой удар всеми имеющимися силами при создании превосходства на узких, решающих участках фронта. Ставилась задача окружить и истребить главные силы Красной армии в быстротечных приграничных сражениях. После успехов в западных областях СССР немецкая армия могла осенью захватить Москву и к зиме выйти на линию Волга — Архангельск. Идти дальше не предполагалось (последняя военно-промышленная база СССР — Урал — должна была быть разрушена массированными бомбардировками с воздуха).